Порой мы думаем о себе, человечестве, нашей человеческой науке и ее знаниях с возвышенной задумчивостью, даже с поклонением собственному человечеству и человеческим достижениям. Но наши до определенной степени оправданные почтение и уважение к самим себе, достижениям собственной педагогики, математики, естествознания и пр. и пр. нередко и мешают нам критически смотреть на вещи. Особенно на самих себя, свою историю и современность. На свои современные проблемы.
Но, слава Богу, не перевелись честные люди на земле. Вот, например, критический взгляд Гёте:
Смешной божок земли, всегда, во всех веках
Чудак такой же он, как был в начале века!
Ему немножко лучше бы жилось,
Когда б ему владеть не довелось
Тем отблеском божественного света,
Что разумом зовет он: свойство это
Он на одно лишь смог употребить —
Чтоб из скотов скотиной быть!
Позвольте мне – хоть этикет здесь строгий —
Сравненьем речь украсить: он на вид —
Ни дать ни взять кузнечик долгоногий,
Который по траве то скачет, то взлетит
И вечно песенку старинную твердит.
И пусть еще в траве сидел бы он уютно, —
Так нет же, прямо в грязь он лезет поминутно.
Гете, Фауст
Или диагностика нашей экзистенции от Кьекрегора:
Какие люди странные! Никогда не пользуясь присвоенной им свободой в одной области, они во что бы то ни стало требуют ее в другой: им дана свобода мысли, так нет, подавай им свободу слова!
Сдается мне, я представляю собой нечто в роде шахматной фигуры, о которой противник говорит: заперта!
Что ни говорите, а человеческое достоинство признается еще в природе. Желая отогнать птиц от плодовых деревьев, ставят чучело, и даже отдаленного сходства этого пугала с человеком достаточно для того, чтобы внушить уважение.
Большинство так усердно гонится за наслаждениями, что обгоняет их. Люди в этом случае напоминают карлика, сторожившего похищенную принцессу: однажды он прилег вздремнуть после обеда, а когда проснулся, принцессы и след простыл. Он спешит надеть свои семимильные сапоги — и одним шагом далеко обгоняет ее.
За кулисами загорелось. Клоун выскочил предупредить публику. Решили, что он шутит, и давай аплодировать. Он повторяет — еще более неистовый восторг. Сдается мне, пробьет час, и мир рухнет при общем восторге умников, воображающих, что и это — буффонада.
Из «Афоризмов эстетика» С. Кьеркегора
