Внешние победы в истории часто были связаны с внутренними, культурными поражениями. Так было с победой Рима над Грецией. Победив её внешне, Рим оказался побежден более сильной греческой культурой.
Так было во время великого переселения народов, а конкретнее , во время завоевания Рима германцами — усвоившими, во многом, культуру имперского западного Рима.
Так было и с Русью, сначала побеждённой монголо-татарами, но, во многом, привившей им свою цивилизацию, а затем победившей татар, но очень многое усвоившей и перенявшей от татар в Москвовском Царстве.
Так произошло и с христианством, завоевавшим себе право быть государственной религией Западной и Восточной Римской Империй, но, во многом — победив своих языческих гонитетей и преследователей внешне, — оказавшееся побежденным, духовно поражённым римо-германским и греческим имперским язычеством внутренне. Когда подлинно духовные практики оказались если не подменены культово-сакральными, то существенно ими искажены и размыты.
Также произошло и с Российской империей, победившей Наполеона, но покоренной европейской, прежде всего французской, культурой настолько, что наш самый известный литератор, Пушкин, учился говорить сначала на фанцузском. А русский выучил лишь к 12- ти годам. Оттуда вместе с победителями к нам пришел не только язык, на котором затем говорила почти вся знать, в том числе в эмиграции, но и многие идеи. В частности, масонские ложи, в которых ковалось раннее революционное движение.
Мы победили во второй мировой, но внутренние результаты этой победы — как экономические, так и культурные, оказались в руках если и не наших на тот момент врагов, то точно не друзей.
К чему я это? К тому, что борьба ведется не только и даже не столько внешняя. И победа, о которой мы все молимся, (надеюсь), нужна нам и должна быть не только внешняя.
Поскольку в современной сверхкоммуникативной среде глобальной постправды можно внешне выиграв, внутренне многое проиграть. И наоборот. И борьба за собственную культурную и духовную идентичность, на поверку, возможно даже более важна, чем всё остальное.
